Странник молитва Иисусова

Держите разум в Иисусе,
Не подойдёт к вам лютый враг,
Не опускайте только руки,
И не мечтайте лживо в снах.

Бегите от лукавых мыслей,
Се искры адского огня,
Молитву тайную творите,
И будет мир у вас в душах.

Усердно, трепетно радейте,
И не ленитесь в тишине,
Прилогов волны сим развейте,
Обрящешъ Дух Святый в себе.

Стяжи, стяжи сию молитву,
Она для нас есть Божий Дар,
Откроет в сердце дверь, калитку,
И страсти выйдут, словно пар.

Молись, пока ещё ты дышишь,
Молись, пока ещё живой,
Молись Иисусовой молитвой,
И воссияешь чистотой.

Но не гордись, не будь лукавым,
Твоих заслуг здесь просто нет,
Смиренным будь и покаянным,
Се твой в войне бронежилет.

И не пробьёт тебя огонь упавших,
Пока ты в бронь, молитвенно одет,
Пока разишь мечом лукавых,
Пока в тебе сияет Свет.
(Благодать Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа).

Всё остальное пыль и тленность,
Ничтожный прах и суета,
Чтоб не сразила душу пленность,
Держи свой ум в её руках.
(Иисусовой молитвы).

Не оставляй сей труд чудесный,
Корчуй грехов волчцы и пни,
Поли страстей огонь безмерный,
бесов всех прочь взашей гони.

Не принимай мечты иллюзий,
То всё проделки сатаны,
Рази молитвой Иисуса,
И пребывай в Его любви.

Се мой совет тебе о странник,
И горький опыт многих слёз,
Святых отцов слова преданий,
Их поучений мёд из сот.

Иисусова молитва полная: Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя грешного(ую).

Иисусова молитва краткая: Господи Иисусе Христе помилуй мя.

Будьте постоянны в молитве, бодрствуя в ней с благодарением. (Кол. 4:2)
Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите: ибо такова о вас
воля Божия во Христе Иисусе. (1Фес. 5:16-18)
Сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать
(Лк.18:1).
утешайтесь надеждою; в скорби будьте терпеливы, в молитве постоянны
(Рим.12:12).
Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом,
и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением о всех святых
(Еф. 6:18).
бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение:
дух бодр, плоть же немощна. (Мф.26:41)
Ты же, когда молишься, войди в комнату твою и, затворив дверь твою,
помолись Отцу твоему, Который втайне; и Отец твой, видящий тайное,
воздаст тебе явно. (Мф. 6:6).
«молиться — значит стоять пред Господом, непрестанно, днем и ночью и так до скончания жизни. Молитва должна стать не одним из многих, а единственным делом всей жизни». (Феофан Затворник).

Зажженная лампадка не кадит,
Мерцает тихим светом в такт молитва
И помыслом лукавый теребит,
Не нравится ему святая титла

И капелькой дополнив океан,
Молитва попирает злую силу,
Развеивая пагубный дурман
И воскресает души из могилы

Простая, незатейлива в словах,
Она для бесов страшная преграда
И помогает каждому в трудах,
Она для сердца, тихая отрада.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий
— помилуй мя, грешного!

Зажженная лампадка не кадит,
Мерцает тихим светом в такт молитва
И помыслом лукавый теребит,
Не нравится ему святая титла

И капелькой дополнив океан,
Молитва попирает злую силу,
Развеивая пагубный дурман
И воскресает души из могилы

Простая, незатейлива в словах,
Она для бесов страшная преграда
И помогает каждому в трудах,
Она для сердца, тихая отрада.

Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий
— помилуй мя, грешного!

Откровенные рассказы странника духовному своему отцу. — 3-е изд., испр. — М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2009. — 368 с. – (Б-ка духовной прозы)

Эта книга – одна из самых замечательных книг о молитве. Учиться непрестанной Иисусовой молитве по ней благословляли святитель Феофан Затворник и оптинские старцы. На ней воспиталось несколько поколений православных людей.

Приводим отрывок из книги.

«Откровенные рассказы странника духовному своему отцу» достаточно известны в России. Первые четыре рассказа написаны русским автором во второй половине прошлого века и распространялись в рукописном и печатном виде. Они были обнаружены и переписаны на Афоне настоятелем Черемисского монастыря Казанской епархии игуменом Паисием и им же изданы. В 1884 году в Москве вышло уже четвертое издание.

Кроме указанных четырех рассказов, в бумагах в Боге почившего преподобного старца иеросхимонаха Амвросия Оптинского, были обнаружены в рукописи еще три рассказа странника, которые названы «Свиданиями». Они дважды издавались в России в 1911 году тщанием архиепископа Никона (Рождественского; † 1917/18), а затем переиздавались за границей. Кому принадлежат эти рассказы, неизвестно.

На сей счет высказывались различные предположения. В числе возможных авторов называли и игумена Тихона — настоятеля одного из монастырей Нижегородской или Владимирской епархии, автора ряда душеполезных книг, и архимандрита Михаила, настоятеля Троицкого Селенгинского монастыря, и преподобного Амвросия Оптинского, и святителя Феофана Затворника Вышенского. Но достаточных оснований отдать предпочтение кому-либо из них не имеется. Вероятно, автор рассказов был неизвестный, хотя и одаренный писатель.

Святой епископ Феофан (Говоров), Вышенский Затворник (1815—1894), свидетельствует о том, что сам исправил «Рассказы» и дал им известный нам вид. Об этом он написал Н.В. Елагину в письме от 26 октября 1882 года: «. Помните или знали ль Паисия Саровского — теперь игумена где-то в Казанской епархии? Он начал рассказ странника, искавшего молитву Иисусову. Я эту книжицу поправил и дополнил. и послал для второго издания».

Рассказ в книге ведется от лица странника, каких немало бродило по дорогам и весям Святой Руси. Они переходили из монастыря в монастырь, от преподобного Сергия шли в Саров и на Валаам, в Оптину и к киево-печерским угодникам, заходили к воронежским святителям Тихону и Митрофану, добирались даже до Иркутска, чтобы поклониться святителю Иннокентию, доходили и до Афона, и до Святой Земли1. Не имея здесь «пребывающего града», они искали грядущего, основателем и художником которого является Бог (Евр 11, 10). Удобствам оседлой жизни, домашнему уюту они предпочитали назидательные беседы старцев.

Автор этой книги — Странник, все имущество которого состоит из сумки сухарей, Святой Библии и «Добротолюбия», — обладает величайшим внутренним богатством. Он является делателем непрестанной Иисусовой молитвы и своим безыскусным рассказом увлекает читателя, раскрывает перед ним путь и плоды молитвенного делания. Странник является преемником отцов исихастов, творцов непрестанной умно-сердечной молитвы. Это так называемое «умное делание», или «духовное трезвение», о котором говорят подвижники Египта, Синая и Афона. Они нашли, что апостольскую заповедь непрестанно молитеся (1 Фес 5, 17) легче всего исполнить путем краткой собранной молитвы. Особенно действенна Иисусова молитва, которая читалась по-разному: «Господи Иисусе Христе, помилуй мя», «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного» и так далее, как наставляет святой Иоанн Лествичник: «Именем Иисусовым поражай ратников (т. е. злые внушения демонов), ибо ни на Небе, ни на земле не найдешь более крепкого оружия».

Таинственность темы, живость и простота рассказа Странника захватывают читателя. Не случайно эта книга получила большую популярность. По замечанию игумена Харитона (составителя валаамских сборников об Иисусовой молитве), после выхода в свет книги «Откровенные рассказы странника» многие буквально «набросились» на нее и всюду шли разговоры о молитве Иисусовой. Прошло немного времени, и разговоры утихли.

Об Иисусовой молитве как будто забыли. Может быть, и не забыли, но увидели, что делание Иисусовой молитвы не так легко дается, как это показалось вначале. Оно требует терпения, смирения и времени, чего многим не хватает. Правда, и тот путь, которым шел Странник, нельзя назвать общим путем.

Это — его личный, индивидуальный путь, осуществимый при его особенном странническом положении. Не каждый, по условиям своей жизни, может совершать по три, по шесть, по двенадцать тысяч Иисусовых молитв в день. Не каждый может применять к себе и те способы сведения ума в сердце, какие рекомендовались отцами-подвижниками афонским отшельникам в XIV или XV веках. Но все это необязательно, как учат более близкие к Страннику делатели и наставники Иисусовой молитвы — святители Феофан Затворник, Игнатий (Брянчанинов) или преподобный Серафим Саровский и другие. Иисусовой молитве можно обучаться гораздо проще и удобнее, как видно из наставлений этих подвижников. Практика молитвенного делания древних подвижников трудноприменима в наше время.

Тех, кто желает достичь непрестанной молитвы, подвижники учат, что в молитве следует искать не каких-либо особых утешений и духовных дарований, а прежде всего прощения грехов. Непрестанная умно-сердечная молитва — это особый дар милости Божией, который подается простым и смиренным сердцем молитвенникам.

«Из тысячи разве один найдется, при великой осторожности, сподобившийся достигнуть чистой молитвы, а достигший такого таинства, которое за сей молитвой едва, по благодати Божией, находится из рода в род», — пишет святой Исаак Сирин.

Поэтому не нужно надеяться на скорое преуспевание в молитве — этом «искусстве из искусств», но надо терпеливо учиться прежде всего устной молитве и стараться соблюдать заповеди Христовы. Молитва — мать прочих добродетелей. «Стяжи матерь, и она приведет к тебе своих чад». Потрудись в молитве, даже если не достигнешь непрестанной молитвы здесь, то будь уверен, что получишь ее вместе со спасением как дар в Будущем веке.

Читать онлайн «О молитве Иисусовой и Божественной Благодати» автора Голынский-Михайловский Антоний — RuLit — Страница 138

Глава о деятельной умно-сердечной молитве завершает в записках владыки Антония повествование о деятельном периоде подвига. Далее перед читателем открывается новая перспектива таинственного пути Божественного созерцания, который простирается в необозримую даль, к вершинам христианского совершенства — к благодати обожения. Лаконично описание этих высших состояний в последних главах книги. Здесь немногое можно сказать, так как это есть область, лежащая за пределами человеческих слов.

Подводя итог рассказанному, обратимся к примерам из жизни подвижников, прошедших свой путь к созерцанию, — это свидетельство людей, преодолевших границу естества, и слово их содержит драгоценные крупицы живого практического опыта.

В книге «Рассказы странника» наглядно и в деталях показан весь путь прохождения Иисусовой молитвы от механической устной до бла

Отец Антоний (30-е годы).

годатной самодвижной. Причем дар самодвижной молитвы был обретен Странником (уже вполне обладавшим к тому времени сердечным молением) при посредстве художественных приемов.

Старец-схимник, приступив к обучению Странника, с самого начала предлагает ему художественный метод по «Добротолюбию»: «Преклони главу, закрой глаза, потише дыши, воображением смотри внутрь сердца, своди ум, то есть мысль, из головы в сердце» и т. д. Через неделю, потерпев в этом делании неудачу, Странник получает дальнейшее наставление. Старец читает ему из Никифора Уединенника совет для тех, кто не способен сразу через художество научиться деятельной молитве: «Если, несколько потрудившись, ты не возможешь войти в страну сердечную… то сделай, что я скажу тебе… Знаешь, что способность словопроизношения находится у каждого человека в гортани. Сей способности… дай беспрестанно говорить сие: Господи Иисусе Христе, помилуй мя. Если некоторое время в сем пробудешь, то отверзется тебе через сие и сердечный вход».

Это тот самый путь, который рекомендует и свт. Игнатий: «Способ, предлагаемый блаженным Никифором — превосходен» для начинающих. Художественные приемы вполне заменяются неспешным произнесением молитвы «внутри персей», тихим дыханием и заключением ума в слова молитвы, чем достигается нужная степень внимания, а «вниманию ума при молитве начинает весьма скоро сочувствовать сердце. Сочувствие сердца уму мало-помалу начнет переходить в соединение ума с сердцем, и механизм, предложенный отцами, явится сам собой» .

Совершенствуясь по указанному методу в делании словесной молитвы и не дерзая касаться молитвы сердечной, Странник достигает ощутимых плодов своего труда: «Вот теперь так и хожу да беспрестанно творю Иисусову молитву, которая мне драгоценнее и слаще всего на свете. Иду иногда верст по семидесяти и более в день и не чувствую, что иду, а чувствую только, что творю молитву. Когда сильный холод прохватит меня и начну напряженнее говорить молитву — и скоро весь согреюсь. Если голод меня начнет одолевать, я стану чаще призывать имя Иисуса Христа — и забуду, что хотелось есть. Когда сделаюсь болен, начнется ломо

та в спине и ногах, стану внимать молитве — и боли не слышу. Кто когда оскорбит меня, я только вспомню, как насладительна Иисусова молитва, — тут же оскорбление и сердитость пройдут и все забуду…

Конечно, все это чувственное… но вскоре приступить к изучению и усвоению духовной молитвы внутрь сердца еще не смею, по недостоин-ству моему и глупости. Жду часа воли Божией, надеясь на молитвы покойного старца моего. Итак, хотя я и не достиг непрестанной самодействующей молитвы в сердце, но, слава Богу, теперь ясно понимаю, что значит изречение, слышанное мной в Апостоле: Непрестанно молитесь».

Так, долгое время странствуя и непрерывно подвизаясь в молитве, Странник в конце концов сподобился обрести молитву умно-сердечную деятельную. Как и обещано отцами, соединение ума с сердцем происходит как бы «само собой». Вот как повествует об этом сам подвижник: «Так я и шел да беспрестанно творил устную молитву. Наконец… почувствовал, что молитва сама собой начала как-то переходить в сердце, то есть сердце, при обыкновенном своем биении, начало как бы выговаривать внутри себя молитвенные слова за каждым своим ударом, например: 1) Господи, 2) Иисусе, 3) Христе и пр. Я перестал устами говорить молитву и начал с прилежанием слушать, как говорит сердце; а притом как бы и глазами начал внутрь его смотреть, помня, как толковал мне покойный старец, как это было приятно. Потом начал ощущать тонкую боль в сердце, а в мыслях такую любовь ко Иисусу Христу…

Те, кто читал “Откровенные рассказы странника”, знакомы с выражением “Иисусова молитва”. Так называется краткая молитва: Господи, Иисусе Христе, Сын Божий, помилуй мя, грешного, повторяемая непрестанно. “Рассказы странника” – это повествование о человеке, который хотел научиться молиться непрестанно (1 Фес. 5: 17). Но поскольку человек, чей опыт передан в этой книге, был странником, многие его психологические особенности, а также тот способ, каким он научился молитве и как употреблял ее, обусловлены именно его образом жизни, и это делает книгу менее общезначимой, чем она могла бы быть; и все же она – наилучшее введение к этой молитве, которая представляет собой одно из величайших сокровищ Православной Церкви.

Эта молитва глубоко коренится в духе Евангелия, и не напрасно великие учители Православия всегда подчеркивали, что молитва Иисусова заключает в себе всю суть Евангелия. Вот почему молитвой Иисусовой во всей ее полноте может молиться только тот, кто принадлежит Евангелию, кто действительно член Церкви Христовой.

Все Евангельское благовестие, и более того – вся реальность Евангелия заключается в имени, в личности Иисуса. Если вы возьмете первую часть молитвы, вы увидите, как она выражает нашу веру в Господа: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий. В самом сердце молитвы мы находим имя Иисусово; это имя, перед Которым преклонится всякое колено (Ис. 45: 23), и когда мы произносим его, мы утверждаем историческое событие Воплощения. Мы утверждаем, что Бог, Слово Божие, собезначальное Отцу, стало человеком и что в Его личности полнота Божества обитала среди нас телесно (Кол. 2: 9).

Для того, чтобы в галилеянине, в пророке израильском увидеть воплотившееся Слово Божие, Бога, ставшего человеком, мы должны быть водимы Духом, ибо и Воплощение Христа и то, что Он есть Господь, открывается нам только Духом Божиим. Мы называем Его Христом и тем самым утверждаем, что в Нем исполнились ветхозаветные пророчества. Говоря, что Иисус есть Христос, мы признаем, что вся история Ветхого Завета – наша, что мы принимаем ее как истину Божию. Мы называем Его Сыном Божиим, ибо знаем, что Мессия, Которого ждали иудеи, человек, которого Вартимей называл Сыном Давидовым, есть воплотившийся Сын Божий. В этих словах заключено вкратце все, что мы знаем, все, во что мы верим об Иисусе Христе на основании Ветхого и Нового Завета и многовекового опыта Церкви. В этих нескольких словах мы произносим полное и совершенное исповедание нашей веры.

Но недостаточно исповедовать так свою веру, недостаточно верить. Бесы также веруют и трепещут (Иак. 2: 19). Веры недостаточно, чтобы осуществилось спасение, она должна привести к правильному отношению с Богом; итак, исповедав во всей полноте, точно и ясно, нашу веру во Христа как Господа и как личность, веру в Его историчность и Божественность, мы ставим себя перед Ним лицом к лицу в правильном сознании: Помилуй меня, грешного!

Это слово – помилуй – употребляется во всех христианских Церквах, а в Православии это ответ народа на прошения, произносимые священником. Греческое слово, которое мы находим в Евангелии и ранних литургиях – (elehson) “элеисон”, того же корня, что (elaion) “элеон”, обозначающее оливково дерево и его масло. Если мы просмотрим весь Ветхий и Новый Завет, отыскивая все места, связанные с этим основным понятием, мы встретим его в целом ряде разнообразных притчей и событий, позволяющих полностью понять значение слова. Образ оливкового дерева мы находим в книге Бытия. После потопа Ной посылал птиц, чтобы выяснить, есть ли суша, и одна из их, голубь – и не случайно именно голубь – вернулась с маленькой оливковой веточкой. Эта веточка была для Ноя и всех находившихся с ним в ковчеге вестью, что гнев Божий престал и что Бог дает человеку возможность начать все заново. Все, кто находится в ковчеге, могут снова поселиться на твердой земле, попытаться жить по-новому и никогда больше, если только сумеют, не подвергаться гневу Божию.

В новозаветной причте о милосердном самарянине оливковое масло возливается для того, чтобы облегчить боль и исцелить раны. В помазании царей и священников в Ветхом Завете опять же на голову их возливается масло в знак благодати Божией, которая нисходит и изливается на них (Пс. 132: 2), давая им новую силу совершать то, что вне человеческих способностей. Царь должен стоять на пороге между волей людей и волей Божией, он призван вести свой народ к исполнению Божией воли; священник также стоит на этом пороге, чтобы провозглашать волю Божию и даже больше: чтобы действовать за Бога, возвещать повеления Божии и осуществлять Божии решения.

Масло говорит прежде всего о прекращении гнева Божия, о мире, который Бог предлагает людям, согрешившим против Него; оно говорит, далее, об исцелении нас Богом для того, чтобы мы могли жить и стать тем, чем призваны быть; и так как Он знает, что мы не способны своей собственной силой исполнить ни Его волю, ни законы нашей тварной природы, Он обильно изливает на нас Свою благодать (Рим. 5: 20). Он дает нам силу на то, чего иначе мы не могли бы делать.

Слова “милость” и “помилуй” по-славянски – того же корня, что и слова, выражающие нежность, умиление; и когда мы произносим эти слова – elehson, have mercy on us, помилуй, мы просим Бога не только избавить нас от Его гнева, – мы просим о любви.

Если мы вернемся к словам Иисусовой молитвы – Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного, то увидим, что первые слова точно и полно выражают евангельскую веру во Христа, историческое воплощение Слова Божия; а конец молитвы выражает все многогранное богатство взаимоотношений любви, существующих между Богом и Его тварью.

Молитва Иисусова известна множеству православных как молитвенное правило или как добавление к нему, как одна из форм поклонения, возможность мгновенной молитвенной сосредоточенности, доступная в любую минуту, при любых обстоятельствах.

Многие писали о физических аспектах молитвы, дыхательных упражнениях, внимании к биению сердца и целом ряде других, менее значительных черт. Добротолюбие полно подробных указаний о сердечной молитве, даже со ссылками на технические приемы, разработанные суфизмом. Древние и современные Отцы занимались этой темой и всегда приходили к одному выводу: никогда нельзя браться за физические упражнения без неукоснительного руководства со стороны духовного отца.

Но что доступно всем, что даровано Богом – это сама молитва, повторение слов без какого-либо физического усилия, даже без движений языка, молитва, которой должно пользоваться систематически для того, чтобы достичь внутреннего преображения. Больше, чем какая-либо другая молитва, Иисусова молитва направлена к тому, чтобы поставить нас в Божие присутствие без всякой мысли, кроме сознания того чуда, что мы здесь и Бог с нами, потому что, когда мы молимся Иисусовой молитвой, то нет ничего и никого, кроме Бога и нас.

Молитва Иисусова употребляется двояко: это такой же акт богопочитания, как и всякая другая молитва, а на уровне аскетическом это фокус, собирающий внимание воедино и позволяющий хранить его в присутствии Божием.

Эта молитва – очень добрый спутник, дружелюбный, всегда близкий и вполне личный, несмотря на кажущуюся однообразность при ее повторении. В радости или горе она, когда станет привычной, является силой, оживотворяющей душу, всегда готовым откликом на любой Божий призыв. Слова святого Симеона Нового Богослова применимы ко всему ее действию на нас: “Остальное же, что бывает при этом, узнаешь после”.

В этом сказании вкратце изложено все древне-церковное учение о непрестанном молитвенном призывании имени Иисуса, называемом «тайным упражнением» (в славянской традиции «тайным поучением»), «умным деланием», «умно-сердечной молитвой» или просто «Иисусовой молитвой», а также «искусством ума» (слав. «умное художество»). Достоинством этой молитвы является простота и краткость. Ее полный текст состоит из восьми слов: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешнаго», но есть и более краткие формы — из семи или пяти слов (как у аввы Филимона), или также из пяти слов (как в Акафисте Иисусу): «Иисусе, Сыне Божий, помилуй мя», или даже только из двух: «Господи, помилуй», «Христе, помилуй». Никакое дело не препятствует непрестанному повторению про себя этой молитвы: «Руки работают, а ум и сердце с Богом», по выражению святителя Феофана Затворника.

Особая благодатная сила Иисусовой молитвы проистекает из того, что она содержит имя Иисуса. Сам Христос заповедал молиться во имя Его: «Истинно, истинно говорю вам: о чем ни попросите Отца во имя Мое, даст вам. Доныне вы ничего не просили во имя Мое; просите и получите» (Ин. 16:23-24). О чудотворной силе Своего имени Он говорит: «Именем Моим будут изгонять бесов, будут говорить новымии языками. возложат руки на больных, и они будут здоровы» (Мр. 16:17-18). Когда апостолы Петр и Иоанн исцелили хромого, первосвященники спрашивали их: «Какою силою или каким именем вы это сделали?» На что Петр ответил: «Именем Иисуса Христа. поставлен он перед вами здрав. ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:7-12).

В раннехристианской литературе немало упоминаний об имени Иисуса и его чудотворной силе, а также о непрестанной молитве этим именем. В книге «Пастырь» (II в.) ангел говорит: «Имя Сына Божия велико и неизмеримо, и оно держит весь мир. Он (Христос) поддерживает тех, которые от всего сердца носят имя Его. Он сам служит для них основанием и с любовью держит их, потому что они не стыдятся носить имя Его». В жизнеописании священномученика Игнатия Богоносца говорится, что, когда его вели на казнь, он непрестанно призывал имя Иисуса. Воины спросили, зачем он призывает это имя? Святой Игнатий ответил, что оно написано у него в сердце. Когда мученик был растерзан зверями, его сердце сохранилось невредимым. Один из воинов рассек его пополам и увидел надпись: «Иисус». «Неважно, — пишет по этому поводу архиепископ Финляндский Павел, — считаем ли мы этот рассказ чудом Божьим или благочестивой легендой. Во всякой случае это, как и другое имя Игнатия — «Богоносец» — говорит о том, что практика молиться именем Христовым очень древняя».

Эта практика жила в Православной Церкви как в ранние века, так и в самое последнее время; она продолжает жить и сейчас — не только в монастырях, но и среди мирян. Преподобный Иоанн Лествичник в VIII веке, святитель Григорий Палама и исихасты в XIV, преподобный Никодим Святогорец в XVIII, преподобный Серафим Саровский и оптинские старцы в XIX, преподобный Силуан Афонский в XX — все они писали об Иисусовой молитве.

Хотя молитва Иисусова обращена ко Христу, она является тринитарной, так как Христос назван в ней Сыном Божьим, то есть Сыном Бога Отца, а «никто не назовет Иисуса Господом, как только Духом Святым» (1 Кор. 12:3). Сущность, природа, воля, действие всех Лиц Святой Троицы едины, а потому, когда мы призываем Христа — призываем Отца и Духа, и где присутствует Христос, там присутствуют Отец и Дух.

Герой книги «Откровенные рассказы странника», от лица которого она и написана, — простой русский человек, услышавший в храме во время службы слова апостола Павла «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5:16) и возгоревшийся желанием научиться такой молитве, долгое время не мог найти духовного руководителя. Наконец один старец рассказал ему об Иисусовой молитве, подарил четки и заповедал совершать по три тысячи молитв в день. Вскоре странник стал совершать по шесть, потом по двенадцать тысяч в день, а затем «без счисления», так что молитва сама присутствовала в его сердце и он даже во сне молился. Будучи от рождения увечным (он имел сухую руку), странник ходил из города в город: «Так и хожу да беспрестанно творю Иисусову молитву, которая мне драгоценнее и слаще всего на свете. Иду иногда верст по семидесяти и более в день, и не чувствую, что иду, а чувствую только, что творю молитву».

Об умно-сердечной молитве писал автор трактата «Метод священного безмолвия», приписываемого преподобному Симеону Новому Богослову. Там, в частности, говорится, что есть три образа внимания и молитвы. Первый — когда человек, стоя на молитве, воображает в своем уме небесные блага, ангелов, святых и все, что он читал в Писании: этот путь основан на работе фантазии. Второй — когда человек, молясь, сосредотачивается в голове и воюет с помыслами, но не может их одолеть: «мысли с мыслями борются», и в уме нет ясности. Третий образ молитвы — сведение ума в глубь сердца, соединяемое со всяким вниманием, отсутствием земных попечений, чистотой совести и бесстрастием: это единственный истинный способ молитвы. Автор трактата советует для того, чтобы облегчить схождение ума в сердце, использовать некоторые физические приемы: сесть в темной комнате на низкий стул, закрыть глаза, опустить голову, стеснить немного дыхание, постараться найти умом «сердечное место» (верхнюю часть сердца) и, сосредоточившись там, творить Иисусову молитву.

Идеал христианства — достичь такого состояния, чтобы вся жизнь превратилась в молитву, чтобы каждое дело и каждая мысль были проникнуты молитвой. Всякий христианин имеет молитвенное «правило», т.е. некоторое количество молитв, которые он прочитывает ежедневно, или определенное время, каждый день посвящаемое молитве. «Правилом», или «каноном» (греч. kanon), строители называют прибор, по которому судят о ровности стены («отвес» — веревка с подвешенной гирей). Молитва является таким «каноном», по которому мы можем определить наше духовное состояние: если мы любим молиться, значит — мы на пути к Богу, если нет — в нашей духовной жизни не все в порядке. По молитве можно проверить любое дело — угодно оно Богу или нет. Один купец долго убеждал преподобного Силуана Афонского, что курение — не грех. Старец Силуан посоветовал ему всякий раз, прежде чем взять сигарету, помолиться. Купец возразил: «Молиться перед тем, как курить, как-то не идет». Силуан сказал в ответ: «Итак, всякое дело, перед которым не идет несмущенная молитва, лучше не делать».

Сравнение практики молитвы Иисусовой по трудам святителя Игнатия (Брянчанинова) и «Откровенным рассказам Странника»

А.И. Осипов
Автор — доктор богословия, профессор Московской духовной академии. Сохранено авторское оформление статьи.

В 1881 году в Казани была опубликована книга «Откровенный рассказ странника духовному своему отцу, написанный слышавшим, по убеждению следующего изречения в слове Божием: «Тайну цареву добро есть хранити, дела же Божия открывати славно» (Тов.12:7)». Здесь, как и во всех последующих изданиях имя автора отсутствовало.

В 1884 году вышло третье издание книги с правкой епископа Феофана (Говорова) и уже под названием «Откровенные рассказы странника духовному своему отцу». Характер изложения в ней событий дает основание говорить, что ее анонимный автор повествует, скорее, не о реальной истории, но с помощью избранного сюжета излагает свое понимание молитвы Иисусовой. Книга подкупает простотой и увлекательностью изложения. Она многократно переиздавалась в России и за рубежом. Особенно большой интерес в настоящее время к ней проявляет католическое монашество.

Молитва, являясь одним из самых необходимых условий духовной жизни христианина, а молитва Иисусова — деланием обязательным для монашествующих, всегда требовала от подвижника не только труда и пота, но и соответствующих знаний для спасительного ее совершения. Нерассудительное к ней отношение, неспособность отличить наставлений святых Отцов, преподанных подвижникам высокой духовной жизни, от наставлений новоначальным, приводили, как правило, ревнителей молитвы Иисусовой к печальным последствиям, к прелести.

В качестве одного из руководящих принципов в духовной жизни христианина, указанных Отцами, он приводит закон «сродства между собой как добродетелей, так и пороков». Этот закон означает, что добродетели, как и страсти, так взаимосвязаны между собой, что возникновение и развитие любой из них всегда обусловлено другой. «По причине этого сродства, — объясняет святитель Игнатий, — произвольное подчинение одному благому помыслу влечет за собой естественное подчинение другому благому помыслу; стяжание одной добродетели вводит в душу другую добродетель, сродную и неразлучную с первой. Напротив того, произвольное подчинение одному греховному помыслу влечет невольное подчинение другому; стяжание одной греховной страсти влечет в душу другую страсть, ей сродную; произвольное совершение одного греха влечет к невольному впадению в другой грех, рождаемый первым. Злоба, сказали отцы, не терпит пребывать бессупружною в сердце» (V,351).

О безусловной необходимости соблюдения этого закона, свидетельствуют приводимые святителем Игнатием следующие слова опытнейшего наставника в духовной жизни преподобного Исаака Сирина: «Премудрый Господь благоволил, чтобы мы снедали в поте лица хлеб духовный. Установил Он это не от злобы, но чтобы не произошло несварения, и мы не умерли. Каждая добродетель есть мать следующей за ней. Если оставишь мать, рождающую добродетели, и устремишься к взысканию дщерей, прежде стяжания матери, то добродетели эти становятся ехиднами для души. Если не отвергнешь их от себя, скоро умрешь».

Указанные мысли имеют прямое отношение к пониманию важнейшего христианского делания — молитвы. Святитель Игнатий, утверждая согласно со всеми святыми, что «молитва есть мать добродетелей и дверь ко всем духовным дарам» (II,228), и перечисляя общие требования к правильной молитве, настоятельно указывает при этом на необходимость соблюдения особых условий ее совершения для христианина, который становится на путь молитвенного подвига. Несоблюдение этих условий, предупреждает он, делает молитву подвижника в лучшем случае бесплодной, но большей частью — средством его глубокого повреждения. Сравнение учения святителя Игнатия и «Рассказов» о молитве Иисусовой дает хорошую возможность уяснения, как этих условий, так и многих других положений данного вопроса.

Прежде всего, необходимо обратить внимание на причины, по которым христианин приступает к деланию молитвы Иисусовой. Святитель Игнатий рассматривает этот вопрос в контексте безусловного соблюдения вышеназванного закона. Он подчеркивает:

«В упражнении молитвой Иисусовой есть свое начало, своя постепенность, свой конец бесконечный. Необходимо начинать упражнение с начала, а не с середины и не с конца.

Начинают с середины те новоначальные, которые, прочитав наставление. данное отцами-безмолвниками. необдуманно принимают это наставление в руководство своей деятельности. Начинают с середины те, которые без всякого предварительного приготовления усиливаются взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву. С конца начинают те, которые ищут немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее.

Должно начинать с начала, то есть совершать молитву со вниманием и благоговением, с целью покаяния, заботясь единственно о том, чтобы эти три качества постоянно соприсутствовали молитве» (I,225-226). «Основная и первоначальная молитва, — пишет он, — должна состоять из прошений о прощении грехов» (I,516).

Сопоставим эти мысли святителя Игнатия с повествованием «Рассказов».

Первое, что обращает на себя внимание, это чисто внешняя причина, по которой Странник приступил к исканию молитвы. «Непрестанно молитеся. Сие изречение особенно вперилось в мой ум, и начал я думать, как же можно беспрестанно молиться, когда необходимо нужно каждому человеку и в других делах упражняться для поддержания своей жизни?» (с.15) [2]. «Сильное желание и любопытство возбудилось во мне» (19), — говорит он. Это любопытство заставляет его обращаться к разным лицам и является основной движущей силой, можно сказать, всех его странствований и трудов. Конечно, он молодой человек, ему всего какие-то двадцать лет, он еще ничего не понимает в духовной жизни. Однако и его дальнейшая молитвенная практика не только не изменяет первоначальной установки, но и прямо следует по тому же пути.

Если следовать классификации святителя Игнатия, то Странник начинает упражнения в молитве с середины (!), «прочитав наставление. данное отцами-безмолвниками» и «необдуманно приняв это наставление в руководство своей деятельности». Затем он действительно «без всякого предварительного приготовления усиливается взойти умом в сердечный храм и оттуда воссылать молитву». Очень при этом показательно, что единственными источниками, которыми Странник постоянно пользуется, являются Библия и затем Добротолюбие. «Я шел уже более по ночам, а дни преимущественно провождал в чтении Добротолюбия, сидя в лесу под деревами» (33). Из последнего он выбирает, как правило, наставления, даваемые монахам, значительно преуспевшим в духовной жизни. Потому очень скоро он пытается уже взойти на высшую ступень молитвенного делания: усиленно ищет «немедленно раскрыть в себе благодатную сладость молитвы и прочие благодатные действия ее».

Иисусова молитва отозвалась во мне неожиданно, как давно забытое под коркой суеты, соблазнов и неосуществленной мечты о Фаворском свете.

Великий пост, воспоминание о святителе Григории Паламе и его учении, фактически спасшем православие от поглощения его католичеством.

Но в храме на службе очень скромно упоминается это светлое имя, а о значении его учения и вовсе почти ничего. После службы иду на занятие воскресной школы, радуясь, что есть пространство для беседы, что смогу поделиться не только тем, кто такой Палама и его значение в православии, но и своими личными впечатлениями от знакомства с этим именем, с молитвой Иисусовой и Нетварном Свете.

Иду, переполненная знаниями, мыслями, книгами, написанными величайшими подвижниками православия о тайне Иисусовой молитвы и истории борьбы за нее: Никодим Святогорец, Николай Кавасила, Паисий Величковский, Серафим Саровский, Нил Сорский, Иоанн Кронштадтский, Иоанн Мейендорф, Киприан Керн, Владимир Лосский …

И… наталкиваюсь на сопротивление, сопротивление по существу. Нет, не на отторжение Иисусовой (никто открыто ее не отрицает), сопротивление практике, изложенной в «Откровенных рассказах странника», которые для меня были когда-то не только литературным наслаждением, но и знакомством с поразительным опытом творения этой мистической молитвы.

Оправдывалось это, как ни странно, ссылкой на Игнатия Брянчанинова, точнее — на предисловие к известной книге «Беседа старца с учеником о молитве Иисусовой», критиковавшего «Странника» и то, как в ней изложена молитвенная практика творения Иисусовой. На самом деле то было скорее самооправданием собственного бесплодного опыта, откладыванием самого важного на потом.

О трудах самого Григория Паламы вообще мало кто слышал, тем более их читал. И, в который уже раз, удивляет глухота, отсутствие привычки и необходимости углубляться в богословие, в суть православного учения «воцерковленных», то, что больше всего поразило еще тогда, когда стала только-только посещать храм.

«А может быть это естественно?» — все чаще оправдываю и я их. Богословие отталкивает языком, непонятностью, отдаленностью от жизни и практикующих молитву и свою веру как могут: молитвой, постом и посещением храма. Они восполняют богословие благочестием и безумным суеверием:

что кормление голубей приносит облегчение усопшим (потому что «голуби вымаливают даже самоубийц»), что России грозят евреи с их тайными планами порабощения русских, что запад растлевает души, что ИНН, новые паспорта с чипами, страховые полисы — печать Антихриста.

Что это? Мало популярных и миссионерских книг, которые могли бы перевести богословские научные истины на понятный и доступный каждому верующему язык? Раскол по существу между мирянами, монашестующими и богословами? Раскол настолько глубокий, что эти миры живут каждый своей жизнью, не пересекающимися в реальности? Или что в миссионерстве нуждаются прежде всего прихожане, как это ни странно звучит?

Поэтому к своему удивлению обнаружила довольно редкую сегодня книгу, подобную «Откровенным рассказам странника», которая, на мой взгляд, хотя и уступает литературным достоинством «Рассказам», с лихвой компенсируемое доступностью простым людям и верующим.

И даже малообразованные один за другим говорят о книге «Святогорец» инока Всеволода (Филипьева), ищут несуществующую старинную икону «Дарование молитвы», которая является действующим лицом наравне с живыми героями повести-притчи и даже есть в книге рисунок иконы, которого нет ее в числе иллюстраций, выложенных в Интернете.

Потому что это известная старинная икона «Одигитрия», названная «Дарование молитвы», в которой на благословляющей руке Младенца есть четки, как символ Иисусовой молитвы. Весь Интернет прокачала в поисках несуществующей иконы «Дарование молитвы», пока не поняла, что такой иконы на самом деле не существует.

Икона «Одигитрия» в окладе. Афон

Но есть повесть-притча, подобная «Откровенным рассказам странника», которая снова возбуждает интерес к молитве Иисусовой, дающая надежду и простым мирянам о возможности ее творения, хотя существует совет Игнатия Брянчанинова и Паисия Величковского приступать к сей молитве с большой осторожностью.

Но пойдет ли этот интерес дальше – к практике и богословию? У кого-то пойдет, но большинство, наверное, останутся на месте, как те, которые купили «Святогорца», потому что вокруг книги много разговоров, но почему-то ее не читающие. Но может быть это и хорошо? Меньше будет ошибок и иллюзий относительно легкости творения Иисусовой?

Но есть несколько отрывков из новой книги, в которой многие узнают и себя:

«На велосипедном колесе спицы не могут соприкоснуться друг с другом на внешнем ободе, а соединяются только в центре. Так и в жизни. Сколько бы люди ни стремились друг к другу, между ними всегда остается расстояние. Встретиться они могут только по мере своего приближения «к центру колеса», то есть к Богу».

«Современный мир ничем не удивишь. Только одним – бескорыстной любовью, искренним состраданием, непрестанной молитвой, сияющей чистотой. Вот тогда люди поверят».

«Мечтали когда-то о молитве Иисусовой, да давно уже расстались с такими мечтами. Посмотришь на четки, а взять их не получается – руки заняты мобильным телефоном, или рулем автомобиля… Помыслы двоятся: думаешь, что постоянно общаясь с людьми, занимаешься миссионерством, с другой стороны, наблюдая себя, видишь, что с годами откатываешься куда-то назад…»